Можно сказать, что расцвет творчества Ивана Лубенникова начинается с 80-х годов, когда он находит свой собственный язык художественных образов в русле традиций московских монументалистов. Хотя он вошел в мир искусства очень молодым, он обратился сразу к самым глобальным вопросам человеческого бытия. Неизменные герои его картин - люди. Проникновение в духовный мир человека характерно для всего его творчества. Именно людские проблемы, современная беспокойная жизнь города волнует художника («Улица», «Двое в городе»; «Девушка, которая гуляла на Чистых прудах»). В картине «Семья» мы найдем все: покой и умиротворение семейного счастья на фоне отодвинутого вдаль лоскутного одеяла урбанистического пейзажа: нарезанные на ломти улицы, суетливо наползающие друг на друга квадратики домов, копошащееся чрево города. Динамика современной жизни, ее напряженность и ускоренный ритм передается художником композиционно-пластически: мы видим сталкивающиеся миры города и человека, нагромождение пространств, которые, тем не менее, не поглощают человека; он здесь - главное действующее лицо. Художественный стиль Лубенникова тяготеет к приемам плакатно-монументального жанра, парадоксальным образом сочетая гротеск с психологизмом. Иван Лубенников предпочитает работать сериями. Мир его города складывается из множества судеб и единичных ситуаций. Своих героев художник прописывает крупным планом: они выделяются, он фиксирует их внешний и внутренний облик неравнодушно, заинтересованно-внимательно, словно приглашая зрителя на диалог с ними - «Разговор с искусствоведом об искусстве. Быстротечности городской жизни соответствует декоративность цветового строя картин. Художник предпочитает работать цветовыми пятнами, которые подчеркивают дискретность современности. Последние годы художник все больше обращается к классическим жанрам натюрморта, изредка пейзажу и непростому, очень личному жанру ню. Его «обнаженные» очень непохожи друг на друга, но их объединяет восхищение художника перед великой тайной женского начала. |
|  |
Without a doubt, Ivan Lubennikov's art began to flourish in the eighties when he worked out his own artistic language in the traditions of Moscow monumental art. Although he became an artist at a very young age, he immediately turned to the most global aspects of human existence.
People are always at the center of his paintings. All of his works try to penetrate into the spiritual world of their subjects. Lubennikov takes an interest in human problems and the restless life of a modern city ("Street," "Two in the City," "The Girl Who Went for a Walk on Chistye Prudy"). The painting "Family" contains everything: the peace and quiet of family happiness against the backgroun of an urban landscape that resembles a quilt in the distance – sliced-up streets, overlapping square houses and the bustling heart of the city…
Lubennikov conveys the dynamics, tension and rapidity of modern life in a compositional and plastic manner: we see the confronting worlds of the city and the human being as well as spaces that pile up on each other yet do not overwhelm the human being, who remains the principal subject of the painting. Lubennikov's artistic style incorporates many elements from poster and monumental art; paradoxically enough, it combines psychology with the grotesque. Ivan Lubennikov prefers to work in series. The world of his city is made up of many fates and individual situations.
Lubennikov shows his subjects close up, making them stand out. He depicts their outer and inner nature in a sensitive, interested and attentive manner, as if inviting the viewer to strike up a conversation ("Conversation with an Art Critic on Art"). The rapidity of city life is conveyed by the paintings' decorative coloring. Lubennikov prefers to use color patches that emphasize the discrete nature of modern life.
In recent years, Lubennikov has increasingly turned to the classical genres of the still-life and (more rarely) the landscape as well as the difficult and very personal genre of the nude. His "nudes" are very different from each other, yet they are all marked by the artist's admiration of the great mystery of the feminine.
|
|
